The Prodigal Son 败家仔

Леунг Чанг (Юэнь Бьяо) любит кунгфу, но его познания в боевых искусствах пока еще далеки от идеала, и чтобы не расстраивать сына, его отец-богач постоянно нанимает мастеров кунгфу, которые должны проигрывать Леунгу. Но в конце концов правда вскрывается – Чанг задирается на солиста заезжей труппы китайской оперы Леунг И-Тай (Лам Чинг-Йинг) и тот показывает задиристому пареньку, что такое настоящее кунгфу. Теперь Леунг мечтает только об одном – чтобы И-Тай взял его в свои ученики и поэтому устраивается в ту же театральную труппу. А тем временем наследный принц Нгай Фей (Фрэнки Чан) путешествует по стране в поисках достойных соперников…

Известный критик, знаток боевых искусств и (с некоторых пор) фильммейкер Бей Логан назвал «Блудного сына» лучшим фильмом о восточных единоборствах, что когда-либо были сняты. Это сильное заявление и подписаться под ним было бы несколько опрометчиво, но понять его очень легко – в «Блудном сыне» все звезды гонконгского боевого кино сошлись в красивый парад планет, сопротивляться мощи и красоте которого решительно невозможно.

Чем фильм подкупает в первую очередь, так это наличием сценария. И не сюжета, а именно что сценария – сюжетной арки, в ходе которой главный герой проходит путь от заносчивого задиры до настоящего мастера боевых искусств, который еще не постиг всю мудрость единоборств, но уже точно встал на правильный путь. В этом плане «Блудному сыну» очень легко подобрать ближайшие аналоги из числа современных кунгфу-фильмов – это «Бесстрашный» и «Настоящая легенда» 80-х, только более стройный, более выверенный и более «развлекательный». Несмотря на обилие серьезной боевой философии и ряд жестких драматических моментов (на такую сцену, как массовое убийство театральной труппы, мог решиться только Саммо Хунг, часто перегибавший палку с насилием), фильм то и дело переключается на легкую комедию и делает это так изящно и ненавязчиво, что даже в голову не приходит вменять ему в вину тот факт, что пять минут назад на экране резали глотки женщинам, а сейчас герои строят смешные рожи.

Кроме того, многие занятые здесь актеры буквально прыгнули выше головы – и не только в боевых сценах, о которых позже. Так, для Лама Чинг-Йинга это определенно лучшая роль в карьере, да и Саммо Хунг в роли его побратима, второго учителя Леунга Чанга, на редкость органичен. Бьяо, к сожалению, звезд с неба не хватает, зато Фрэнки Чан всего несколькими появлениями на экране рисует убедительный образ мастера кунгфу, в целом благородного и достойного, но черечур зацикленного на своей славе.

Но все это не производило бы такого впечатления, если бы не блистательные, бесподобные бои, почти полностью построенные на классическом винчуне. Это потрясающе изящный и зрелищный стиль, который, что особенно обидно, очень редко задействуют в боевом кино, но в «Блудном сыне» ему буквально возводят памятник – в основном Лам Чинг-Йинг, который демонстрирует поистине филигранную технику. Символично, что лучшая схватка в фильме – не обязательная финальная, в которой сойдутся Юэнь Бьяо и Фрэнки Чан, а одна из промежуточных, относительно короткая стычка Лама Чинг-Йинга и того же Фрэнки Чана. В ней есть и скорость, и поразительная отточенность движений, и неподдельная красота восточных единоборств – все то, за что фанаты любят такое кино. Если бы «Блудный сын» пришел в СССР наравне с классическими фильмами Джеки Чана и боевиками Се Косуги, еще неизвестно, чем бы увлеклись советские мальчишки – пьяным боксом и ниндзя или же винчуном.