Hurt 痛爱

Две истории о том, как трудно приходится молодым девушкам в современном Гонконге. В первом сюжете полицейская инспекторша Ман (Софи Нган) знакомится с владельцем небольшого бара (Сэмюэль Леунг). У них завязывается роман, но парню нужны только ее деньги. Во втором сюжете речь пойдет о девушке по имени Чи (Юки) – ее избранник оказывается эротическим фотографом, который при первом же удобном случае продает откровенные фотографии своей девушки в соответствующий журнал.

Первые годы последнего десятилетия были самым тяжелым временем в истории гонконгского кино – именно тогда кинобюджеты серьезно снизились, а на первый план вышли не талантливые постановщики, а бесталанные ремесленники, готовые снимать быстро и дешево, не заботясь о качестве. «Рана» – один из самых типичных представителей мусора, снятого в те годы – кино глупое, бездарное, насквозь фальшивое.

Крайних в случае этого фильма найти легко – это сценарист и режиссер. Первый накропал две совершенно банальные истории, которые кажутся еще более плоскими и надуманными из-за жутко неудачного кастинга. Взять хотя бы первую историю, с Софи Нган и Сэмюэлем Леунгом. Если вы не знаете, как эти актеры выглядят, посмотрите на их фото на этом сайте. Так вот, Леунг – один из самых страшных актеров современного Гонконга (хотя весьма талантливый), а Софи Нган – красавица, каких мало. И нас пытаются убедить, что героиня Нган настолько соскучилась по мужику, что вешается на первого же случайного знакомого, уже на второе-третье свидание выписывая ему чеки на пятьдесят тысяч долларов. А тот, что называется, ни кожи, ни рожи, ловко манипулирует ее любовью, как заправский ловелас. Это несоответствие быстро ставит крест на любом правдоподобии сюжета.

Впрочем, это все мелкие локальные «крестики», а вот постановщик «Раны» не мелочится и жирно перечеркивает весь фильм абсолютно любительской режиссурой. Достаточно сказать, что все диалоговые сцены (коих здесь подавляющее большинство) сняты как последовательность крупных планов – когда говорит она, камера смотрит ей в рот, да так близко, что даже плечей не видно, когда говорит он, камера тут же переключается в аналогичное положение, фиксируясь на его лице. И так много-много раз, пока диалог не кончится. В итоге весь фильм превращается в череду скучных «говорящих голов», которые говорят одну пошлую банальность за другой.